Бизнес на сострадании

«Подайте на операцию», – знакомая фраза? А рядом обычно фото грустного мальчика или девочки, выставленные напоказ грязные бинты, пластиковая коробка для сбора мелочи и сгорбленная фигура просящего. Люди, которые просят у нас деньги на медицинскую помощь – кто они? Действительно страждущие или хладнокровные мошенники? «Республика» решила выяснить.
Упаси бог, этой публикацией мы не хотим обидеть тех, кто вынужден просить помощи у посторонних. Но вопрос остается открытым: сколько среди них «настоящих», действительно нуждающихся в помощи? Чтобы выяснить это, «Республика» провела эксперимент: мы предлагали людям с призывающими о помощи табличками бесплатно поместить на страницах газеты объявление с рассказом о своей беде и просьбой о помощи. От них требовалось только одно: показать медицинские справки и документы о том, что им или их родственникам действительно требуются деньги на лечение или операцию.

«Ты лучше себе помоги!»
В пробках нервно гудят маршрутки – час пик, водители спешат сделать побольше рейсов. На ступеньках площади Советской, нарушая всеобщее броуновское движение, читает газету пожилая женщина. Правая рука перемотана старым тряпьем, в левой держит газету, у ног – пластиковая хрустящая коробочка из-под печенья, наполовину заполненная мелкими банкнотами. «На лечение», – поясняет табличка.
«Ой, не надо, не надо мне помощи, – как-то слишком резво вскакивает бабуля, даже не поморщившись, опирается на перемотанную руку. – Я сама, сама соберу, и документов у меня нет. Поищите других».
На просьбу хоть показать, что с рукой, старушка срывается с места, подхватывая баночку с деньгами и засаленную подушечку, на которой сидела. По пути к остановке срывает с головы цветастый платочек и… старые тряпки-бинты. Театр кончен. Зрители – на выход. Хотя, конечно, деньги этой женщине действительно нужны. Скорее всего – на хлеб. Может, на водку. Но точно не на лечение.
«А ты че, не понимаешь, почему такая табличка, – разобиделся на меня лысеющий мужик на Куйбышевском рынке, которому требовалась какая-то „сложная операция“. – Дают больше. Я тут нормально зарабатываю – ты лучше себе помоги».
Ситуация повторилась еще несколько раз – люди, которым нужна была наша общая помощь, которые тянули руку за каждой гривной, да что там гривной – за каждой монеткой, вставали и уходили, как только заходил разговор о медицинских справках. Кто-то ругался, кто-то пускался в объяснения. Но в итоге – отказывались.
Хотя могли бы ведь напечатать объявление в газете – обратиться к десяткам тысяч наших подписчиков. Попросить помощи. Только вот на что? И какие документы, справки показывать? Наверное, эти вопросы ставили в тупик «бедствующих».
«Нет у меня документов, – честно признался неплохо одетый мужчина в переходе на Центральном рынке. – Собираю на операцию в Германии, с глазами проблема».
Он снял солнцезащитные очки, и я убедился: глаза больные. Это был единственный человек, который показал нам свое увечье.

Как мы почти нашли честного человека
Есть! Наконец-то нашли! С печатью горя и боли на лице, застыв на низеньком стульчике на крыльце ЦУМа, сидит мужчина лет сорока, коротко стриженный, в опрятной рубашке, недорогих, но начищенных до блеска туфлях.
«Дочери надо на операцию, на глазках, – говорит он, не отрывая взгляда от асфальта и, кажется, даже краснея – неловко человеку побираться. – Часть уже собрали».
На пластиковой коробке короткая подпись: «ПОМОГИТЕ собрать 35 тыс. грн. дочери на операцию». Чуть ниже – цветное фото милой девочки с ровно подстриженной челочкой и по-детски пухлыми щеками. Взгляд отца – грустный, смертельно уставший. Понятное дело, что документов у него с собой нет, но это не беда – мы обмениваемся номерами мобильных телефонов, Андрей с благодарностью смотрит на меня. А я – доволен тем, что смогу помочь человеку в беде.
«Двадцать восемь тысяч есть, осталось семь, – рассказывает доведенный до отчаяния отец. – Если вы нам поможете – будем очень признательны! Давайте созвонимся и обязательно встретимся!».
А потом… Андрей не выходил на связь несколько дней.
«Может, ты обманулся», – аккуратно предположил редактор на планерке.
«Нет, у этого человека точно настоящее горе, – упорствовал я. – Ну или это мега-актер голливудского масштаба. Посмотрим – скоро перезвонит».
Гоняться за Андреем нам пришлось несколько недель, из-за чего выход этой статьи не раз переносился: то заботливый отец был за пределами Крыма, то не мог с нами встретиться, а, в конце концов, просто перестал брать трубку. Когда мы позвонили с другого номера, на удивление, Андрей ответил сразу, вспомнил и даже выслушал наше очередное предложение показать документы, а в ответ получить помощь газеты.
«Встретиться? Сейчас, сейчас», – послышалось в трубке, а следом – короткие гудки.
Вот такая странная ситуация: отец тратит целые дни, собирая по гривне у прохожих, но не находит времени, чтобы попросить о помощи со страниц популярного еженедельника. Мы не будем уличать Андрея – ситуации в жизни бывают разные. Выводы делайте сами.

Итого:
Предоставить хоть какие-то документы мы просили пятерых якобы попавших в беду крымчан. Ни один из них не согласился… Что тут добавить? Если вы хотите отдать свои деньги на благое дело, лучше отнесите их в детский дом или потрудитесь хотя бы спросить у стоящего с протянутой рукой медицинскую справку. Я теперь так и буду делать.

Эдуард Багиров, председатель «Международной лиги защиты прав граждан Украины»:

«Это очень больная тема для Украины, ведь на самом деле из тех, что выходят на паперть, действительно страждущих и нуждающихся не больше 10%! Остальные – это часть хорошо организованной мафии, которая зарабатывает десятки миллионов.
А вообще, с юридической точки зрения, если человек просит на лечение, играя на сострадании, злоупотребляя доверием, но на самом деле не нуждается в этом лечении, то это мошенничество. Получается, он завладевает чужими деньгами обманным путем, а это уголовная ответственность – до трех лет лишения свободы!
Конечно, можно попросить у человека документы, медицинские справки, но вас могут обмануть, предъявив поддельные бумаги. Поэтому, если вы хотите помочь людям, лучше жертвовать деньги детским домам, домам престарелых или благотворительным организациям».

Источник, фото: “Республика”